Дорогие друзья, в таких собраниях принято обращаться: «Братья и сестры», но мне хочется воскликнуть: «Дочери и сыны! Матери и отцы!» И что же это вдруг сотряслось с нашими родителями-стариками и детьми-малолетками? Что творится с семьями — малыми храмами, когда детская колыбель становится не душевной радостью, а истоком корысти? Чем так провинился наш род людской, что материнство стало не радостью, а бедой, если не промыслом, отцовство — необязательным бременем, вера — политическим позерством, а стыд — предрассудком?
С благостным чувством слушал вчера я, писатель, обильные и правильные цитаты, чудесные стихи, и так хотелось мне сегодня стать на эту не чуждую мне стезю, да вот, увы, приходится алгеброй поверять гармонию.
А жестокая эта алгебра требует оборотить наш взор к правде окружившей нас тьмы, к фактам, перечислять которые уже давно недостаточно, к сути происходящего, которое не всегда очевидно беглому взгляду, чаще всего пригашено, приупрятано от простодушной прямоты и которое потребует немалых сил многих умов для своего очень непростого и непрямого развенчания.
Но начнем с концов — с нынешних, так сказать, «итогов», причем, коснемся только самого беззащитного и так, казалось бы, всем очевидного, как детство.
Скажу о сиротстве. К концу прошлой мировой войны у нас в стране было 678 тысяч детей-сирот и детей, оставшихся без родительского попечения. Сейчас их 573 тысячи. Еще год-другой, и мы вернемся в 45-й год, только без радости победы и надежд, что уж дальше-то все хорошо.
В 1997 году найдена одна тысяча подкидышей. 2000 детей и подростков покончили жизнь самоубийством, а 2000 сами стали убийцами. За прошлый год 200 матерей умертвили своих младенцев. 4% всех рожениц оставляют детей в родильных домах, превращая Россию в соблазнительный рынок для международного усыновления малышей. В этой теме, кстати, много непрофессиональных спекуляций. Так вот, чтобы картина была ясна, сообщу вам, что теперь в России появился еще один банк. Это банк данных Министерства образования, куда помещены сведения о 40 тысячах детей-сирот, которые юридически могут быть усыновлены. Нашими соотечественниками, в первую очередь. Но за целый год к этим детям проявили интерес 100 семей, а усыновили, удочерили лишь 12 ребятишек. Притом, что иностранцы взяли к себе 6800 детей.
В органах милиции стоят на учете 100 тысяч взрослых людей (капля в море!), которые злостно уклоняются от воспитания собственных детей. От 2 (официальная статистика) до 4 (неофициальная) миллионов детей беспризорничают. Детский и отроческий мир когда-то чистой нации стал главным разносчиком сифилиса, в геометрической прогрессии растет детский туберкулез, статистика не поспевает за самым страшным — детской и подростковой наркоманией. Денежные доходы ниже прожиточного минимума имеют 41% всех семей страны с детьми до 16 лет.
Эту трагическую инвентаризацию нашего бытия, к печали нашей, можно продолжать до бесконечности. Перефразируя Достоевского, который утверждал, что никакие благодеяния не стоят единой слезы ребенка, скажу, что никакие посулы и обещания счастья, по общей кличке «реформы», не смогут оправдать себя на суде грядущем — за эти детские беды. И за беды стариков. И за беды молодых и сильных, но безработных, — и это новая данность России. По данным Прокуратуры, судьбы выпускников детских домов и школ-интернатов складываются так: 40% — алкоголизм и наркомания, 40% — рэкет и преступность, 10% — просто самоубийства, потому что у этих ребят нет даже крыши над головой. Только 10% кое-как — и то очень относительно — устраиваются.
Больше 15 лет — я бился и еще пока бьюсь за наше несчастное детство — последние 10 лет в Детском фонде — не только своими книгами, но впрямую — действиями, соединением людей, средств, привлечением внимания властей, сидениями в «высоких» приемных, выступлениями на съездах и в парламенте, даже в ООН.
И сейчас, сегодня, здесь, — говорю вам: все бесполезно. С болью сердечной обращаю взор к Церкви и утверждаю со всей полнотой ответственности: нет, не власть, не деньги, не мнимый бюджет есть спасение детства. Последний бастион, с которого некуда будет отступить, — Церковь и все вы, кто собой ее составляет.
У Церкви много емких забот. Возрождаясь из руин, она испытывает разного рода тяготы. Но если именно сейчас, на последнем его плацдарме, детство не будет окормлено Церковью духовно, пусты окажутся храмы православные.
Я, конечно, восхищаюсь священником Николаем Стремским из Оренбургской области, учредившим свой приют. Детский фонд помогал и еще поможет ему, но дело даже не в таких конкретных фактах, хотя ими отнюдь не оскудела Русская земля. 368 семейных детских домов, учрежденных Детским фондом, — а всего их в бывшем Союзе 568 — живут и здравствуют, вытащив из казенных сиротских заведений около 4000 детей. Это, конечно, немало, но речь — о духовном окормлении детства, а это четверть народа, 36,7 миллиона юных, ни в чем еще не разобравшихся душ. На них навалились сегодня компьютерные игры, изматывающие до дна, до обморока, беспощадное телевидение, без всяких учительских и родительских советов, обращающее наше детство в дьявольщину. Им успели внушить, что главное в жизни — деньги, а радость жизни, пусть краткая, но непременно в свое удовольствие, «командировка» на этот свет.
Почему же так быстро и робко отступают перед этим натиском святые проповеди? Приходят ли они вообще к детскому сердцу, как сделать, чтоб приходили и оставались там навек, неужели же это только забота священника? А поглядите на незримые — но очень больные! — битвы внутри семей, за закрытыми окнами! Каждый день и час сотни таких проигранных взрослыми боев происходят в домах, где вырастают дети. Самые близкие — мать, отец, бабушка, дедушка — обвиняются в отсталости, в ограниченности, в неумении жить. Кумиров ищут ныне не под отчим кровом, а на экране, мерцающем сутки подряд, и там, в этом зазеркалье, заэкранье, в этом комиссионном магазине, работающем без передыха, каждому, кто открыл рот и не отягощен опытом, всучат в мгновенье уцененную духовную побрякушку.
Такое впечатление, что мы живем во тьме. Ценности перепутаны, сознание миллионов как будто замутнено.
И напрасно. Даже небезызвестный вам Джордж Сорос утверждает (послушайте!): «Можно говорить о рыночной экономике, но нельзя говорить о рыночном обществе. В дополнение к рынку общество нуждается в институтах, которые будут служить таким социальным целям, как политическая свобода и социальная справедливость. Такие институты существуют в отдельных странах, но не в глобальном обществе... Если этот разрыв не будет преодолен, глобальная капиталистическая система не сможет выжить». И говорит еще вот что: «Любому обществу необходимы какие-то общие ценности, которые бы обеспечивали внутреннее согласие. Сами по себе рыночные ценности эту роль сыграть не могут...»
О чем это говорит? Да о том, что тысячелетнее Православие в России — главная духовная и социальная ценность нашей страны, и коли Церковь действительно освобождена от подавления, то именно за ней объединяющая роль — роль духовная и социально праведная.
Я благодарен Его Святейшеству Патриарху Московскому и всея Руси Алексию II за добрые слова о сотрудничестве Церкви и Российского детского фонда, плодом которого стали две, на мой взгляд, немаловажные инициативы.
Одна из них — массовый журнал для детей и подростков «Божий мир». Издает его Детский фонд, а редакцию составляют сотрудники Отдела религиозного образования и катехизации Московского Патриархата. Вышло уже 5 номеров, и я взываю ко всем, сидящим в этом зале: возьмите в свои добрые руки эту сеть и спасите души непорочные от зла, рассеянного и опасного.
Вторая идея нашего Фонда, благословленная Патриархом и уже реализуемая, состоит вот в чем. Есть немало негромких людей в нашей державе, чье служение, чья жизненная верность раз и навсегда избранным поистине святым ценностям вызывает преклонение. И в то же время — высокомерное незамечание своей мнимой незначительности. Вот живет в Суздале чудесная женщина — Людмила Семеновна Горелышева. Работает прачкой. В детском доме. Работает 42 года, причем, стиральная машина там появилась только 7 лет назад. Представляете, сколько же поколений малышовских — тихо, как бы и стыдясь дела своего, обстирала она, эта великая женщина, и вину скольких матерей, предавших своих кровных ребятишек, она искупила. Или Мария Федоровна Данилова. 58 лет работает поварихой в Пензенском детском доме. Одна-единственная запись в трудовой книжке. Евгения Александровна Шишкина. 42 года помощник воспитателя в Кунгурском детдоме, Пермская область. Или Татьяна Васильевна Сорокина. Она мать-воспитательница семейного детского дома из Ростовской области. Вместе с мужем Михаилом Васильевичем они вырастили аж 38 своих и приемных детей. Многие выросли, женились, вышли замуж. А ведь брали детей с диагнозом: олигофрен, дебил. Брали детей, отринутых за то, что у них волчья пасть и заячья губа. Женщина эта давала дважды свою кровь прямо в операционной, преображая малышей, уродов превращая в красавцев.
Такие люди, кого Господь поцеловал, живут незаметно, как бы и незримо. Но ведь их пример должен бы укорять, усовещать других, всех нас. Мы предложили Патриарху учредить орден Благоверного царевича Димитрия — покровителя всех страждущих детей. И этим орденом награждать таких вот незаметных великих людей. Обращаюсь к участникам Чтений: сделайте милость, назовите нам таких святых нашего несвятого времени. Мы представим их награде Патриарха.
Когда-то на каждой газете нашей страны был лозунг: «Пролетарии всех стран, объединяйтесь!» Пролетарии, может быть, и не виноваты, но объединяться они научились лишь на троих. Ни прав своих, ни веры своей защитить не сумели, не смогли. Теперь, наверное, настала пора воскликнуть: «Православные всех стран, объединяйтесь!» Ну хотя бы: православные России — объединяйтесь! Если не соединиться под знаком национального единства, которое как только ни извращали, объявляя русофильством, русопятством или даже шовинизмом, грош тогда цена всему Русскому. И всей России. Не зря книжка толкового итальянского журналиста, отработавшего в Москве 10 последних лет, так и называется: «Прощай, Россия!»
С нами уже прощаются. Даже доброжелатели. Кто же скажет России, ее детям, слово: «Здравствуй!» Кто, как не мы!
Комментариев: 0
Оставить комментарий