Политбюро ЦК КПСС 31 июля 1987 г. приняло постановление «О мерах по устранению серьезных недостатков в работе с детьми-сиротами», которым был утвержден проект соответствующего постановления ЦК КПСС и Совета Министров, намечены меры по коренному улучшению жизни детей, оставшихся без родителей. Это постановление Политбюро ЦК КПСС было опубликовано в августе 1987 г. в центральной и местной печати (см. «Правда» от 8 августа 1987 г.).
Политбюро ЦК отметило, что уровень работы с детьми-сиротами не отвечает современным требованиям и возможностям социалистического общества, его гуманной природе, принципам социальной справедливости. Не создана обстановка всеобщего внимания к повседневной жизни этих детей, развитию их способностей, гражданскому становлению, обеспечению социальной будущности. Защита законных прав и интересов каждого ребенка-сироты, его судьба еще не стали кровным делом государственных и общественных организаций, трудовых коллективов. Во многих домах ребенка, детских домах, школах-интернатах не преодолено равнодушие к внутреннему миру, духовному развитию детей, имеют место факты бессердечного отношения к ним.
В принятом постановлении говорится: «Надо открыть самые широкие возможности для реализации общественной инициативы, поощрять бескорыстный труд, деятельность разнообразных педагогических формирований, общественных советов, шефство над домами ребенка, детскими домами и школами-интернатами, поощрять привлечение необходимых средств, в том числе, добровольных взносов отдельных граждан, трудовых коллективов, общественных организаций и творческих союзов. Любой почин советских людей, отвечающий благородным целям воспитания детей, должен найти заинтересованную поддержку партийных, профсоюзных и комсомольских комитетов, исполкомов Советов народных депутатов, органов просвещения и здравоохранения. У нас не может и не должно быть заброшенных, запущенных детей ни в детских домах, ни в школах-интернатах, ни в специальных школах, ни в учреждениях для детей-инвалидов, ни на улице, ни в семье. Воспитание подрастающего поколения, его гражданское, трудовое, нравственное становление — работа творческая, работа во имя будущего, работа большой социально-политической значимости».
Политбюро ЦК поддержало предложение общественности о создании Советского детского фонда имени В. И. Ленина — всесоюзной массовой организации, объединяющей усилия граждан, трудовых коллективов, общественных организаций, творческих союзов, призванной всемерно развивать ленинские традиции бережного, заботливого отношения к детям. Главными задачами фонда, говорится в постановлении, являются: оказание всесторонней помощи детям-сиротам, детям, оставшимся без попечения родителей, и детям-инвалидам; координация деятельности и усиление внимания общества к воспитанию подрастающего поколения; контроль за соблюдением законодательства по вопросам защиты прав и интересов детей; объединение государственных, общественных средств и личных взносов граждан в целях создания дополнительных возможностей для укрепления материально-технической базы детских учреждений; активное привлечение деятелей науки, культуры и искусства к идейному, нравственному, эстетическому воспитанию подростков; пропаганда педагогических знаний среди широких кругов трудящихся; участие в международных акциях по оказанию помощи детям других стран, пострадавшим в результате войн, стихийных бедствий и эпидемий; содействие развитию взаимопонимания, дружбы, доверия и международного сотрудничества детей в борьбе за мир.
Было признано необходимым создать еженедельник «Семья» — издание Советского детского фонда имени В. И. Ленина объемом 16 полос половинного формата «Правды».
Постановление определило конкретные задачи партийных, советских, комсомольских органов, трудовых коллективов, министерств, ведомств, научных учреждений, средств массовой информации.
Ниже публикуется подготовленный по просьбе журнала комментарий председателя правления Советского детского фонда имени В. И. Ленина.
Комментарий к «секретному» документу
Почти уверен: возвращение к этому «невинному» и в высшей степени конструктивному документу, на котором стоял гриф «совершенно секретно», хотя никакой в нем секретности нет, вызовет новую волну мнимодемократических воплей, среди коих мы, конечно же, услышим обвинения, что документ этот — сиречь свидетельство тоталитаризма партии совсем недавних лет, когда и сиротство-то рассматривалось в заседаниях Политбюро, и помощь-то семье обсуждалась как дело тайное, и Детский-то фонд образовывался не как гражданская инициатива, а сверху вниз, секретно — партийными, а затем и партийно-государственными решениями.
Такие суховатые, правда, слова, как «поддержать предложение общественности» или же «принять исчерпывающие меры», в дебатах иного свойства проскакивают мимо сознания, «не задерживаясь», и рассматриваются как формальный оборот, хотя за ними — и страдания, и вереница кабинетов, и годы жизни, и статьи в прессе, и десятки, если не сотни, поездок и разговоров. Расшифровка привычного словооборота официальных документов — «предложение общественности» — вряд ли уместна здесь, в качестве комментария к публикации бывшего «СС» — совершенно секретного — документа, становящегося отныне фондом абсолютно открытым.
Замечу лишь, что постановлению Политбюро от 31 июля 1987 г. и тотчас же принятому постановлению ЦК КПСС и Совета Министров СССР № 872 от этого же числа предшествовало мое письмо М. С. Горбачеву, которое хранится в моем архиве, многочасовая встреча с Н. И. Рыжковым, который сам нашел меня и пригласил на этот подробный разговор, а потом — вначале мое выступление на Президиуме Совета Министров страны и, наконец, на памятном мне заседании Политбюро, где М. С. Горбачев предложил мне выступить, представить проблему, хотя документы, естественно, были у каждого участника этого заседания.
Бестактная неуважительность ко всему и вся, увы, уж слишком горячими волнами разлилась сейчас повсюду — от газетных страниц до парламентских трибун, — я же с трепетом и благодарностью вспоминаю тот момент, когда Михаил Сергеевич, сказав несколько слов обо мне и моих коллегах, как бы деликатно представляя меня Политбюро, попросил меня высказаться. Волнуясь, конечно же, —думаю, и теперь писатели не так уж часто ораторствуют в заседаниях такого рода, — я затянул свою речь аж на полчаса, но прерван не был, напротив того, был заслушан со вниманием, подробно рассказав и о нравственной стороне дела (ведь сироты-то у нас в основном при живых родителях), и о мировом опыте (например, мировой системе «детских деревнях — СОС»), и о горестно убогом уровне детских домов, школ-интернатов, разного рода инвалидных заведений для малышей и подростков.
Хорошо помню, что М. С. Горбачев сразу же назвал сложившуюся ситуацию постыдной, а эту сферу защиты детства — безобразно запущенной. Выступили Н. И. Рыжков, А. А. Громыко, А. Н. Яковлев, другие члены Политбюро...
Впрочем, на том бы я и хотел закончить часть, так сказать, воспоминательную. Документ, принятый Политбюро, и следовавшее за ним постановление ЦК и Совмина мне были знакомы до последней строки — ведь не одни сутки провел я в соавторской работе с группой людей, которых ныне столь общо кличут «аппаратом», а их стиль — «командно-аппаратным». Наивная вера в виновность аппаратных структур все более укрепляется в нашем раздраженном обществе, тогда как «аппараты» наших столь ныне уважаемых оппонентов занимают повсюду целые небоскребы и без команды людей, прошедших многоуровневые классы управления, ни один президент, премьер или партия не обходятся. К тому же, партия в ту пору, всего три года назад, была единственной за все отвечавшей силой. Сегодня она освободилась от такого рода ответственности — чем это обернется, покажет будущее. Однако трудно не заметить, что возникают новые структуры, отвечающие за все, — сейчас это Президент, его аппарат. Это просто к тому, что кто-то или что-то непременно принимает на себя предельные полномочия — такова структура власти повсюду...
Так что для меня и для многих, кого касалось это постановление, благой была не форма и не стиль организации дела, а само дело, сама возможность осуществить его.
Хочу заметить, что и в предшествующие годы я не раз стучался во многие двери. Многие из них распахивались, и никто никогда не встречал меня с осуждением. Однако дело так и не двигалось. В 1984 г. я написал подробное, из 48 пунктов состоявшее письмо с предложением улучшить жизнь детей. В 1985-м на основе этих предложений тоже было принято важное постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР — оно как бы стало предисловием к следующему постановлению на эту тему. Дело, как видим, не стояло, однако было бы наивным думать, что одни лишь сами постановления, какими бы они ни были гуманными, сами по себе решают дело. Жизнь наша строится руками людей, и суть высших решений — не важно, как они называются, — постановление ЦК и Совмина или президентский Указ, — в том, чтобы руки эти развязать, чтобы люди, желающие дело улучшить, смогли, не озираясь, достичь искомого.
Что изменилось с тех пор в сфере, называемой современным сиротством?
Да очень многое. Позитивные факты нашей жизни, кажется, не очень волнуют в наши неустойчивые дни не только горластых петухов, но и людей, мыслящих конструктивно. А жаль. Так вот общество, если и не до конца, не всюду и не в полную меру, а стало все-таки поворачиваться к детству. Местная власть, трудовые коллективы как бы спохватились — пришли в сиротские заведения, ужаснулись, а ужаснувшись, стали им помогать. Всего три года назад на учредительной конференции Детского фонда я покритиковал, что прямо под «лисьим хвостом», дымовым шлейфом металлургического комбината в Липецке, стоит детский дом для малышей — мало того, что они сироты, так их еще обрекают на экологическое испытание. Минувшим летом я побывал в новеньком, с иголочки детском доме в зеленом массиве — старый детдом больше не существует. Пойду против истины, если стану утверждать, что такое произошло по мановению волшебной палочки — постановления — везде и всюду. Нет. Но дело стронулось — вот что важно. Почти всюду детские дома перешли из класса нищеты если и не в класс материального роскошества, то уж, по крайней мере, в класс твердого достатка. Но теперь новое беспокойство — растут цены, в том числе, на питание, приближается время, когда надо вводить индексацию на нормы питания, на средства, выделенные на покупку одежды, белья, всего, что называется товарами первой необходимости. Резко подпрыгнула зарплата на многих производствах, и сразу «затрещала» кадровая проблема: у Александра Александровича Католикова, директора Сыктывкарской школы-интерната (а на его плечах 300 ребят и человек 150 персонала), зарплата — 240 руб. Срочно же надо вносить поправку — иначе сиротство лишится своих защитников.
Но вернемся пока к добрым переменам. В постановлении говорилось о приоритетности семейного воспитания, и это не было лишь общим местом политического документа. Детский фонд инициировал последовавшее чуть позже постановление Совета Министров СССР о так называемых детских домах семейного типа — название это страшно — и поделом! — не любят женщины и мужчины, матери и отцы, которые, согласно уже этому документу, вновь развязавшему руки гражданской инициативе, взяли в свои семьи пятерых — а то и больше! — ребятишек из сиротских заведений. Сейчас в стране 258 таких семей, и в них перешло около 2000 ребятишек из детских домов. В Омской, к примеру, области в результате этой инициативы закрыли целый детдом. Но главное-то — ребятишки обрели родную крышу над головой, пусть и названых, но мать и отца, которые и обласкают, и защитят, и в беде не оставят. Я очень высоко оцениваю это новое движение патриотов детства. Ведь 2000 ребятишек — это десять расформированных детских домов как минимум!
Но, может быть, самое существенное — это сокращение детей, бросаемых родителями, так называемых «отказников». Марина Гургеновна Контарева, член правления нашего фонда, главный врач Московского дома ребенка, едва ли не всякий раз, забегая к нам, делится радостью: еще одна мать, лишенная родительских прав, восстановила их через суд и забрала своего малыша, еще одна «отказница» одумалась. И эта тенденция, слава Богу, становится все основательней. Как важно нам добиться расстановки нравственных акцентов в обществе, чтобы отказываться от ребенка было невозможно. Пусть даже есть объективные, так сказать, причины. Любовь материнская, она ведь и нищету вытерпит, и бесквартирье, и уродство, если дитя родилось.
Я переписываюсь с Раисой Ивановной Мещеряковой из Липецка — великая женщина, честное слово. Она с мужем привела в свой дом восьмерых ребятишек, которых наша официальная система здравоохранения и воспитания признавала умственно неполноценными. И всех этих ребятишек они вдвоем «вытаскивают» из сетей и окончательных приговоров. Сначала ребята учатся во вспомогательной школе, и класса до седьмого родители вкладывают в них массу не только любви, но и всяческих усилий разного рода, стимулирующих развитие. Как правило, 7—8 классы — не самые легкие, к слову сказать, — ребята проскакивают за год, а потом выравниваются окончательно. Два старших сына, вытащенных вот так, сейчас в армии, остальные — а всего таких детей восемь! — выбираются. И надо видеть их, видеть их глаза! Пример Мещеряковых, как пример Сорокиных из Ростовской области, утверждает: даже детей с тяжелыми медицинскими приговорами можно спасти любовью!
Как бы только это наше доброе движение не рухнуло из-за бюрократического недоверия, людского завистничества, непонимания. А еще — экономической нестабильности, невысокого, увы, авторитета такого рода человеческой деятельности в нашем обществе. И кто их отторгает довольно часто! Педагоги, врачи — люди, которые по роду своего призвания должны бы помогать.
Несколько слов о Советском детском фонде имени В. И. Ленина, созданном этими документами. Он сделал за три года много добрых дел, стал катализатором, а во многих случаях и прямым организатором добродетельных движений и отдельных акций.
Это под знаменем Детского фонда действуют опекунские семьи — детские дома семейного типа, чьи усилия он частично финансирует. Этот фонд вместе с Минздравом Союза уже третий год подряд организует медицинские десанты по борьбе с детской смертностью в регион Средней Азии и Казахстана. Кстати, в 1989 г. благодаря этим усилиям младенческая смертность снижена на 10 процентов.
Создан институт специальных доверенных врачей — главных специалистов Минздрава СССР в районах повышенной детской смертности — их труд оплачивает Фонд. Создан и работает Институт детской онкологии Детского фонда и Всесоюзного онкологического научного центра — принято решение о строительстве его нового здания с пансионатом для родителей. Совместно с американской программой «Надежда» создан Всесоюзный ожоговый центр. На базе республиканской детской больницы РСФСР учрежден Центр краниофациальной хирургии (для детей с уродствами лица и черепа).
Фонд учредил пособия для всех полных сирот армянского землетрясения — до их совершеннолетия, больше 200 персональных стипендий для талантливых детей из социально не защищенных семей. Подготовил доклад «Положение детей в СССР» — первый такого рода предельно откровенный документ. Учредил десять программ, создал североамериканское отделение Фонда, которое, собрав средства, намерено профинансировать строительство реабилитационного центра для детей-инвалидов в Москве. Организовал первый в стране санаторий для сирот «Бригантина». Готов профинансировать организацию сиротских заведений нового типа — при крупных промышленных предприятиях: эта модель гарантирует социальную защищенность ребенка после того, как он переступит порог детского дома. Один только рождественский телемарафон принес Детскому фонду 102 млн руб., 43 из которых уже переданы местным организациям на помощь детям.
Однако в условиях рынка Фонду предстоит научиться не только просить и призывать, но и зарабатывать. И здесь сделано немало. Создано издательство «Дом», выходят два журнала — «Трамвай» для малышей и «Мы» для подростков, еженедельник «Семья», который набрал в подписке на 1991 г. 3,3 млн подписчиков, став пятой по тиражу газетой и второй по числу его снижения из-за поднявшихся цен. Проводим «мгновенную лотерею», первая чистая прибыль от которой пойдет на помощь больным детям.
Конечно, перечисленное — далеко не все. Очень многое делают наши местные организации, существующие во всех краях и областях. Хочется сделать побольше в одну и ту же единицу времени. Дети-то растут! Они не будут ждать, когда мы справимся с экономическими проблемами! Их защищать надо сегодня, сейчас, независимо от того, какая погода на улице, сколько слов у нас еще в запасе на бесконечные взрослые толкования и сколько картошки припасено на зиму. Последнюю нитку мы должны отдать им. И главную нашу любовь — тоже.
Впрочем, все это если и не началось, то поднялось с постановления, о котором идет речь, с энергии и печали, которые накопились в жизни накануне этих решений. Решения ведь следуют жизни, идут за ней. В том-то и смысл благой политики. Так что какие бы камни ни кинули в сторону «такого» стиля управления — оно принесло пользу. И — я уверен! — еще принесет. Разрушительное поспешение может достичь именно этого — разрушения. Созидание — мучительный процесс. Говоря же об исторической ценности «открываемого» документа, благодарным можно быть ему уже за одно — за возрождение благотворительности в нашей стране, столь безжалостно растоптанной десятилетия назад.
Комментариев: 0
Оставить комментарий