Получается почти по Дюма: десять лет спустя, пятнадцать... Жаль, что жанр мой отнюдь не роман — сочинять все-таки легче, чем делать дело, защищать идею, в последние годы — без видимого успеха.
Впрочем, это я, пожалуй, зря... Успех успеху — рознь. Просто Детский фонд начал с очень высокой, истинно государственной ноты: разукрупнял малышовые группы в домах ребенка всего — никак не менее! — Советского Союза. Дарил детским домам — всей страны! — 1500 автобусов и грузовиков. Посылал — тысячами! — врачей в Среднюю Азию и Казахстан, чтобы спасти от смерти десятки тысяч погибающих детей! Самолетами! — отправлял спасительные грузы в Армению (землетрясение) и Азербайджан (беженцам).
Масштабы этой работы видела по телевидению вся страна, и большинство сочувствовало и сопереживало, но находилось и завидующее меньшинство. Увы, завидовали не тем, кому помогали, а тем, кто помогал, — сложная социопсихическая тема, не разработанная до конца научно, но крепко укорененная в иных развращенных мозгах.
Теперь, пятнадцать лет спустя, нужно признать, что масштабность нами, увы, утрачена.
Как, впрочем, утрачена всякая масштабность нашей страны. Давайте оглядимся: что на самом деле осталось в нашем бытовании по-настоящему крупным? Пожалуй, торговля — в больших городах разворачиваются сети, рынки, миллионы тех, кто совсем недавно гордился своей профессией — инженера, учителя, врача, — стоят за прилавками, поглощены идеями прибыли, доходов, налогов.
Была могучая армия — теперь в расхожем сознании она похожа на упавшего уже, умирающего ихтиозавра. Были заводы, фабрики — они теперь все сплошь чьи-то, и половина их, наверное, не работает. Были электростанции, теперь это грабительское РАО. Были газ и нефть, сейчас они принадлежат частным лицам, миллиардерам.
По-настоящему масштабной стала неблагая переоценка ценностей, когда Мамона победила истину и миллионы людей потеряли смысл жизни: жить ради денег — пустая, не русская мысль, навязанная нам из-за океана. Рано или поздно она рухнет, но боюсь, рухнув, вновь подомнет под собой невинный, страдающий народ.
Масштабными, увы, стали дурные дела, коррупция, воровство, убийства. Масштабными стали сиротство и беспризорничество. И по цифрам, которые вы найдете в этом томе, можно вполне внятно, без всяких натяжек, утверждать — над Россией, да что там, над всем пространством бывшего Союза, полыхает война. И даже уже не полыхает, покрылись уголья пепельной томью — где-то глубже, в людских душах, догорают боль и жажда мщения. Чудная, без боевых
кровавых действий, прокатилась над страной война, закончена, мы побеждены. Остались лишь вглуби эти незримые сверху уголья: раздует ли кто их, вспыхнут ли они ярким пламенем осмысления, сопротивления, патриотизма?
Так что, завершая мысль о немасштабности деяний Детского фонда, хочу мотивировать: трудно разжигать мокрые бревна, невозможно возрождать в неверующих веру. С горечью думаю, как не внешне (внешне-то он тих и приличен), а глубоко внутри смеется демон нынешних времен над словами нашего истового Пушкина: «...и милость к падшим призывал». Какая милость! К каким падшим!
Доброта, начало всех начал, высмеяна и решительно отодвинута множеством новых «ценностей», где на первых ролях жестокость, битва за обогащение, расталкивание локтями слабых и немощных...
Тем не менее, жизнь всего лишь одного существа, в нашем разговоре — ребенка, — много это или мало? Для равнодушия, воцарившегося в державе, ерунда, а для любящей матери это — все!
Масштаб добродетели имеет свою меру, и эта мера — утертые чьей-то рукой слезы, отступившая беда. Этим масштабом и жив поныне Детский фонд.
Когда-то мы назвали девиз нашего сообщества: ни дня без доброго дела. Слава Богу, эта мысль жива и пульсирует: каждый день на пространстве необъятном тихо творятся благие дела.
И вот наш отчет: 15 000 неслышащих детей России с помощью Фонда услышали мир — получили бесплатно слуховые аппараты, которые в московских аптеках стоят по 600 долларов. 880 детей бесплатно прооперированы в США — это дорогостоящие операции на открытом сердце.
Мы помогали незрячим, кормили голодных, поддерживаем, как можем, семейные детские дома...
Нет чувства радости и победы — потому что мы могли бы сотворить гораздо больше, будь мы нужны власти. Но государству сейчас никто не нужен — разве что охрана. Власть не видит в общественных организациях своих помощников, свидетельство — налоговые обручи на всякую инициативу. Дожили: любая помощь, даже неразумному больному дитяти, облагается подоходным налогом.
Каков же облик у этой власти! Каков же звериный оскал ее постыдного бюджета, который сметает в свои карманы копейку с недоубитого ребенка!
На этой тоскливой ноте заканчиваю предисловие к собранным, конечно же, с выбором, моим письмам, статьям, выступлениям в защиту детства. Вы встретите повторы — пусть это не смутит вас. Ведь бьем же мы молотком по шляпке гвоздя много раз в надежде этот гвоздь забить.
Работа Фонда, защита его прав, равно как и прав детей, и прав взрослых, которые помогают этим детям, — очень даже похожа на попытку забить гвозди в общем доме.
По крайней мере, это строительство, а не разрушение.
Комментариев: 0
Оставить комментарий