ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОЛГОВ

Я знаю, никакой моей вины
В том, что другие не пришли с войны,
В том, что они — кто старше, кто моложе —
Остались там, и не о том же речь,
Что я их мог, но не сумел сберечь, —
Речь не о том, но все же, все же, все же...
Эти совестные строки великого поэта Александра Твардовского, дорогие товарищи, можно было бы взять эпиграфом нашей встречи. Встречи, которая, уверен, потрясет многие души, заставит очиститься, возвыситься сердцем, испытать чувство неизбывной вины перед вами, кто в беззащитную эпоху своего детства был схвачен бесстыдно грязными лапами фашистов и их приспешников, втолкнут в теплушки, продуваемые насквозь и предназначенные для скота, а потом, в горький час, загнан за колючую проволоку фашистских концлагерей в Майданеке, Освенциме, Дахау, Саласпилсе.
Дети подпольщиков и партизан, сызмала испытавшие недетское горе, увидевшие казнь своих родителей, вы были обречены еще на одну бесчеловечную месть — фашистский концлагерь, где брали вашу кровь, вашу кожу, где ставили на вас бесчеловечные опыты, где человек лишался права на достоинство и жизнь.
Речь не о том, что и тогда вас могли сберечь, нет не могли, — и такова горькая правда войны. Но все же, все же, все же... где были мы, весь наш мир, 43 года, которые миновали со дня Победы? Почему лишь сегодня, 47 лет спустя после начала Отечественной войны, мы хотим и можем от имени государства и общества сказать вам слово: простите?
Женщины и мужчины, братья и сестры, простите нас.
Простите нас за то, что вы, в юные свои годы безвинно принявшие неимоверные страдания горестной войны, и по сей час не признаны ее участниками — разве же вы не участвовали в ней своей кровью, болью, страданиями?
Простите, что даже сама ваша попытка соединить свои силы во благо воспитания новых поколений носила странно самодеятельный любительский характер, хотя ваше место в обществе должно быть преисполнено высшего почета, уважения, поклонения.
Простите нас за то, что дети нашей страны, выросшие в мире и благоденствии, не знают поименно вас, безвинных страдальцев горьких лет.
Простите нас за то, что слишком, увы, жесткосердны окружающие вас люди, не научившиеся сострадать чужой судьбе, но зато умеющие изощренно наносить уколы и тумаки всякому, кто хотя бы попробует намекнуть на исключительность своего поистине драматического положения.
Простите нас за то, что мы ликовали мнимым победам мирного времени, когда достойнее было бы умываться вместе с вами очищающими слезами и хотя бы попробовать пробить бюрократические стены и добиться для вас минимальных гражданских льгот.
Простите за четыре с лишним десятилетия ожидания благ сверху, которые отучили нас от элементарного человеческого умения защищать и представлять права тех, кто в этом нуждается.
Не скрою, и по сей день в нашем обществе немало людей, которых не трогают ваши судьбы. Да вы это и сами, наверное, знаете.
Мне приходилось видеть бюрократические отписки уже эпохи перестройки и слышать стыдные речи людей, считающих себя прогрессистами, которые возражают против того, чтобы бывшие дети фашистских концлагерей получили элементарное внимание, уважение и помощь государства и общества.
Однако это уже агония, предсмертные судороги старого мышления, по которому человеколюбие — это лишь удобное слово, а вовсе не поступок, сострадание — книжное выражение старых эпох, но не конкретные дела каждого из нас.
Мы должны восстать из праха самоуничижения, вспомнить, что мы люди, явившиеся на свет для того, чтобы исполнить свое человеческое предназначение — одарить мир добрыми деяниями и оставить будущему память об этих делах. Мы должны усовеститься, вспомнив о невыполненных долгах, и эти долги отдать. И какие бы сверхобъективные причины в недавнем или давнем прошлом не затмевали суть истины, сегодня мы должны найти в себе гражданское мужество и твердо сказать самим себе и нашим детям: все же, все же, совесть наша не может молчать, а сердце не может биться спокойно, если мы стоим рядом с несправедливостью, если мы видим неисполненность долга.
Сегодня горький для нашей истории день. День начала войны. Давайте же начнем его с того, что помянем всех, кто погиб в ее пламени. Мужчин — наших отцов и дедов; женщин — наших матерей, а теперь уже и бабушек; стариков и старух, чьи мудрые лица останутся в наших сердцах, пока живы мы; детей — безвинных жертв фашизма, маленьких людей, которым все лишь только предстояло, которые лишь начинали жить, и кто исчез с лица земли, не успев даже как следует ее рассмотреть.
Давайте же минутой молчания помянем их, в том числе и детей из фашистских застенков, ведь из них уцелел только каждый десятый, и это — вы.
Дорогие товарищи, сразу после создания Советского детского фонда имени В. И. Ленина в прошлом году, мы получили письмо, подписанное бывшими малолетними узниками фашистских концлагерей, всего — 43 подписи. Это письмо было напечатано в первом номере газеты Детского фонда «Семья». Сорок три ваших депутата, наверное, можно назвать так людей, подписавших это письмо, справедливо говорили о том, что бывшие дети — узники фашистских концлагерей, оказались забытыми, что к их и без того горестным судьбам в мирное время прибавились печали иного свойства, созданные по меркам сперва — культа личности Сталина, и позже — эпохи застоя. Дети, выбравшиеся из фашистских концлагерей, если не подозревались в умышленном предательстве, то на них все равно стояло некое несмываемое клеймо подозрительности и недоверия. После тяжких испытаний не исполнились заветные мечты о благополучии, покое и хорошей жизни. Многие не сумели поступить в вузы. Вполне очевидно, что ребенок, прошедший испытания концлагерем, не может быть абсолютно здоров, во взрослой будущности у него обязательно возникнут непростые проблемы, связанные, прежде всего, с самочувствием, психологическим и моральным, со здоровьем. Однако общество не было милосердно к вам, и об этом тоже говорилось в этом памятном письме, которое, как мы понимаем, не впервые писали бывшие малолетние узники фашистских концлагерей и Детский фонд не первое место, куда они обращались.
Но, по счастью, времена меняются, дорогие товарищи. Может быть, самая главная боль наша, и надежда наша, и воля наша в том, чтобы перемены эти благие стали необратимыми, чтобы невозможен был возврат горестных времен, когда человек лишь пешка в сознании задубелых бюрократов, что судьба целых человеческих сообществ, соединенных единой трудной судьбой, не трогает сердца тех, в чьих руках ключ к справедливости. Да и о какой справедливости может идти речь, если ее ключ будет в бездушных руках? Нет, справедливость — это когда каждый человек своей собственной кожей чувствует ее каждодневно и каждочасно, чувствует внимание к себе — человеческое, законодательное, государственное, чувствует всей атмосферой окружающего бытия, атмосферой, дарующей веру, любовь.
Все собрались сегодня, чтобы учредить Союз бывших малолетних узников фашистских концлагерей Советского детского фонда имени В. И. Ленина. И хотя вы уже далеко не дети, Детский фонд считает своим священным долгом представлять и защищать ваши интересы. Мы глубоко убеждены — долги должны быть отданы и каждому должно воздаваться справедливой мерой по его жизни, судьбе и делам. Хочу вам сообщить, что Советский детский фонд в рабочем порядке за эти полгода неоднократно встречался с бывшими малолетними узниками фашистских концлагерей. Мы внимательно изучили просьбы, изложенные в вашем письме и многочисленных обращениях, поступивших за это время в фонд, и вошли в правительство и Центральный Комитет КПСС с предложением о том, чтобы на вас были распространены льготы, предусмотренные для участников Великой Отечественной войны из числа военнослужащих, партизан и лиц вольнонаемного состава действующей армии. Мы предложили, чтобы уже до конца текущей пятилетки каждый нуждающийся бывший малолетний узник фашистских концлагерей имел или отдельную квартиру, или индивидуальный дом. Целый ряд наших предложений связан с защитой вашего здоровья, например, еще до конца 1988 года Минздрав СССР обеспечит углубленное медицинское обследование и диспансеризацию каждого из вас. Мы предлагаем, чтобы вы пользовались 50%-ной скидкой на лекарства по рецептам врачей. Мы предлагаем преимущественное обеспечение вас путевками в санатории, профилактории, Дома отдыха, первоочередной прием в садоводческие товарищества, внеочередной ремонт жилья и первоочередную установку телефонной связи. Кроме того, мы внесли целый ряд предложений, связанных с пенсионным обеспечением бывших малолетних узников фашистских концлагерей. Предложен целый ряд других льгот, которые приближают условия жизни бывших малолетних узников фашистских концлагерей к льготам, данным участникам и инвалидам войны. Кроме того, мы предлагаем, чтобы было выпущено специальное удостоверение бывшего малолетнего узника фашистских концлагерей, дающее право на льготы, которые, как мы надеемся и верим, будут приняты.
Мы очень хотим верить, что к вашим судьбам, особенно после решений, которых мы все горячо ждем, не только лицом, но и душой, сердцем повернутся руководители предприятий, где вы работаете, партийные, профсоюзные комитеты, советы трудовых коллективов.
Особое наше слово к прессе, телевидению, радиовещанию. Дорогие друзья, многие прекрасные перемены наших дней смогли внедрить в жизнь и сознание народа именно вы. С гласностью мы связываем надежды на то, что сердца миллионов людей самого разного возраста и служебного ранга наполнятся новой человечностью. Нам нужно вернуть народу его исконные нравственные достоинства, среди которых сочувствие, сострадание, помощь тем, кто в этой помощи нуждается, — они становятся главной духовной ценностью. Помогите нам и вот этим людям, которые в детстве подверглись тяжким испытаниям, восстановить социальную справедливость по отношению к ним. Давайте пробудим не словесное, а практическое сочувствие и участие в судьбах этих людей.
Хочу обратиться и к вам, товарищи, к самим бывшим малолетним узникам фашистских концлагерей. Вы — великая нравственная сила. Ваши жизни и судьбы уже сами по себе — великая воспитательная, педагогическая сила. Союз, который вы хотите учредить, должен стать не только самодеятельной общественной организацией, помогающей каждому из вас, но еще и мощным катализатором по возрождению нравственности в нашем обществе. Не верю, что пионерский отряд или школьный класс, куда вы придете, чтобы рассказать о своем детстве, сможет остаться равнодушным и бестрепетным. Не бойтесь, если, слушая вас, дети будут плакать. Не надо оберегать детей от слез сострадания. Это очищающий, воспитывающий, возвышающий ребенка акт.
Мы предполагаем, что впереди и у вас и у нас не гладкая дорога, что предстоит много поработать, защищая не только ваши права, но и ваши достоинство и честь. Поэтому мы возлагаем большую надежду на Совет вашего Союза, который было бы целесообразным сегодня здесь избрать. Вы прошли серьезные испытания, и не нам вам подавать советы, но все-таки хотелось бы, чтобы в ваш Совет были избраны настоящие бойцы, полномочные депутаты этого удивительного по своему существу собрания.
Хотим вынести на совет с вами еще одну идею. Нам кажется, в предчувствии этой новой большой работы, что было бы целесообразным создать при Советском детском фонде общественно-государственную комиссию по делам бывших малолетних узников фашистских концлагерей, пригласив для работы в ней представителей Министерства юстиции СССР, Госкомтруда, Главного архивного управления при Совете Министров СССР, ВЦСПС, Всесоюзного совета ветеранов войны и труда, Исполкома союза обществ Красного Креста и Красного Полумесяца. Как мы предполагаем, будет много трудных, спорных вопросов, потребуется оформление и поиск документов, а в спорах, которые непременно возникнут, должен же быть третейский суд. Как вы считаете? Хотелось бы, чтобы вы сказали здесь свое мнение.
У нас есть письма, где вы предлагаете, чтобы мы организовали поездки групп бывших малолетних узников фашистских концлагерей в эти лагеря, ставшие теперь музеями. Как ни горька тяжкая память, но многие хотят возложить венки своим сверстникам, погибшим товарищам, посмотреть на места, где прошло ваше горестное время.
Детский фонд готов помочь вам. Более того, мы считаем, что эти поездки могут стать вашим важным нравственным, политическим взносом в общее дело партии и государства, предупреждающее третью мировую войну. Есть даже такое предложение — обратиться от имени этого съезда к бывшим товарищам по несчастью, малолетним узникам фашистских концлагерей из Франции, Болгарии, Польши, Чехословакии, ГДР, Нидерландов, Бельгии и других стран с предложением о европейском слете бывших малолетних узников фашистских концлагерей и о создании международного Союза бывших детей — жертв фашизма. И пусть наша сегодняшняя Всесоюзная встреча будет прологом к этим важным международным акциям.
Дорогие друзья!
Вновь возвращаюсь к сегодняшней дате, 22 июня. Обычно слеты, съезды, собрания такого свойства, как наше, бывают согреты праздничным теплом. Эта встреча тоже, конечно, праздник, но праздник с горчинкой. Мы говорим о благих переменах, которые наступают, но, согласитесь, нас не покидает мысль о том, что слишком долго затянулось восстановление этической и социальной справедливости по отношению к вам. Мы радуемся надеждам на исполнение ваших просьб и в то же время с болью думаем о том, что лишь один из десятерых детей, попавших в концлагеря, остался сегодня жив, а многие из выживших ушли из жизни за 40 с лишним лет, прошедших после Победы, так и не почувствовав настоящей любви и тепла общества. И все же происходящее сейчас стало возможным благодаря усилиям партии. Наше собрание, согласитесь, получилось совершенно необычным даже по самой своей организации. По сути — это одно из самых демократических собраний. Детский фонд обратился через печать, радио и телевидение ко всем, кто может приехать, а гостеприимный и величавый Киев — сердце Украины, первообраз всех русских городов, место, где 1000 лет тому назад князь Владимир принял крещение, одарив историю великой страны новым уровнем цивилизованности и духовности, — широко и щедро распахнул свои двери, предоставив демократическое право каждому участвовать в этом общем деле.
Скажем же душевное спасибо киевлянам, одаривающим нас своей сердечностью. Все это впрямую связано с духовными переменами, происходящими во всей нашей стране. Надежды наши мы связываем с XIX партийной конференцией. Многие волнуются: как пойдет перестройка дальше, не будет ли она «заболтана». Но ведь наш с вами съезд, товарищи, это уже совершенно реальный факт перестройки, и, может быть, стоило бы, если бы все мы, до единого, подписали и послали в адрес Президиума конференции и Михаила Сергеевича Горбачева короткое, но емкое письмо, подтверждающее ваши нравственные и материальные потребности, вашу готовность принять участие в трудном деле воспитания новых человеческих поколений и, таким образом, в практической поддержке новых и свежих ветров, дующих над нашей страной.
Извините меня за долгое выступление. Но мои товарищи, в том числе, и бывшие малолетние узники фашистских концлагерей, настояли на том, чтобы Детский фонд сказал свое начальное слово. От имени Детского фонда и по поручению нынешних детей низко кланяюсь вам за страдания вашего детства. Наступило время искупления долгов. Настало время открыто и прямо защищать детей, которые нуждаются в этом. Мне не хотелось бы заканчивать свое слово высокопарными заверениями, как это было принято раньше. Напротив, хочу сказать, что и у нынешнего детства много бед, и нынешние дети требуют нашей общей взрослой защиты. Высока детская смертность в стране, и Детский фонд вместе с Минздравом СССР затевает поистине гражданское дело по спасению детских жизней, прежде всего, в регионах Средней Азии и Казахстана. А как чувствуют себя ребятишки, чьи родители, например, погибли на теплоходе «Адмирал Нахимов», на теплоходе «Приамурье» в Японии или при катастрофе в Арзамасе? Вместе с Украинским отделением Детского фонда мы думаем о создании программы «Дети Чернобыля». А ведь это все беды, буквально только что прогремевшие в нашем доме. Но мы уже знаем о фактах забытости, равнодушия, безответственности. В нашей стране 1 миллион 86 тысяч сирот, у многих из которых есть родители. Эти беды, эти зловещие беды стали социальным злом последних лет, и немало нам предстоит собрать сил и душевных, и материальных, чтобы одолеть непростые заботы, очистить общественную мораль.
Нам с вами предстоит работа, непростая работа, часто очень тяжкая. У нее есть и будут противники, ибо бюрократ и бюрократизм как явление так просто не сдадутся. Но Детский фонд — дитя перестройки. Ему исполнилось всего лишь восемь месяцев. Я надеюсь, все мы уже заметили, что голосок у него басистый, требовательный, правдивый. Так давайте же помогать ему, этому нашему общему, всенародному дитяти, превращая его в совесть нации, в совесть народа, в совесть социализма.