В Российский детский фонд пришло письмо от настоятеля Никитского храма в Павло-Посадском районе Московской области о. Амвросия.
Уважаемый Альберт Анатольевич!
К Вашему вниманию обращаются настоятель, прихожане, сотрудники восстанавливающегося храма святого великомученика Никиты, д. Бывалино, Павлово-Посадского района. Московской области. С 1992 года мы ведем восстановительные работы в нашем храме. Храм был построен в 1861-1875 годах. А в 1937 году был закрыт. Оба священника служившие в церкви, были по ложному навету и неправедному суду расстреляны 2 декабря 1937 года на полигоне Бутово на юге Москвы. В 2000 году на архиерейском соборе оба новомученика — о.Петр (Мамонтов) и о.Иоасаф (Крымзин) — были причислены к лику святых.
Приступив к восстановительным работам на руинах храма, мы сразу сделали упор на то, что восстанавливать необходимо не только стены, здания, но и души и сердца людей. В те поры, как вообще-то и сейчас, больше всего в таких душевно-восстановительных работах в физической и моральной поддержке, а говоря проще — в любви, ласке, питании, лечении, одежде, обучении, больше всего нуждаются наши дети. Особенно те, которые по разным причинам — безусловно — зависящим от общества и государства стали вдруг «не нашими» — это дети-бомжи, дети-сироты, дети из многочисленных малообеспеченных семей, беспризорные дети, дети вокзалов, метро, кочегарок, дети беженцев, дети алкоголиков, дети психически больных, дети заключенных.
Буквально в первый же год мы создали воскресную школу. А на базе ее — в первое лето — детскую площадку. А затем, испросив, а самое главное — получив, от министра обороны тех лет Павла Сергеевича Грачева батальонные палатки и полевые кухни (за что, по сию пору — молим Бога «о здравии воина Павла со сродниками») — развернули лагерь на прихрамовой территории. И вот уже одиннадцать лет при нашем храме без всякой государственной поддержки, а только на плечах прихода и отдельных благотворителей, существует православный, благотворительный лагерь «Никита».
Необходимо отметить, что впервые же годы существования лагеря мы взяли ориентир на работу с социально — неблагополучными детьми и подростками, с практически будущим, или уже с настоящим криминалитетом. Число детей в лагере стало расти по мере его известности в среде беспризорников и маленьких бродяжек, постепенно число отрядов увеличилось до 6-7 по 25-30 человек в каждом. Особенно большое количество детишек попало к нам после дефолта, когда многое рухнуло в стране вторично. Лагерь был и есть бесплатный, то есть благотворительный. С детьми занимаются люди, пришедшие к нам по зову сердца: врачи, педагоги, музыканты, спортсмены, художники, бывшие дипломаты, военные и воспитатели. Но в настоящем письме мы хотим сказать не об этом.
А вот о чем. В результате деятельности лагеря, каждый год в конце августовской смены, стали оставаться в наших ладонях «маленькие крошки» — дети, которым совсем некуда было идти. Их никто не ждал обратно из лагеря. Адреса их родителей были таковы: кладбище, ИТУ, «зона», «психушка» и нам пришлось оставлять этих детей при храме, расселяя в келии к послушницам, несущим труды по восстановлению храма. В конце концов пришлось переоборудовать одно из зданий построенных при храме под детский корпус и собрать под его крышей все эти «Божьи крошки». Сделали спальни для мальчиков и девочек, сан. узлы, отдельные кухню и трапезную, миниспортзал, библиотеку, видеозал. И жизнь забила ключом.
Число детей дошло до трех десятков в возрасте от 7 месяцев до 17 лет. Двоих усыновили, восьмерых взяли в опеку. Кто-то попал к нам по просьбе дальних родственников или соседей, кто-то был привезен отделом соц.защиты или опеки до принятия решения о юридическом положении ребенка. Полтора года назад учителя коррекционной школы города Павловского Посада обратились с просьбой — девочка в 14 лет забеременела, на Новый год родит, проживает с матерью в одной комнате в коммуналке. У мамы типичный бардак и бордель. И попросили учителя: «Попробуйте, возьмите к себе!». Не было опыта работы с младенцами у нас, но попробовали. Маленькая мама с дочкой второй год живут у нас. К ним прибавилась еще одна малышка — восьмимесячная.
Катя — 16 лет — ни одного класса образования, мама-бомж.
Ира — 9 лет — со своей древней бабушкой, ветераном войны, мамы нет, папа алкоголик, т.е. все условия для лишения родительских прав, но бабушка любит внучку и не желает ей детдомовского детства. Обе у нас.
Сережка Березин — 9 лет. Родительский дом сгорел, родители живут весело и очень свободно, особенно от нарожденных ими детей. Сережа пару сезонов прожил в коллекторе котельной, ночуя, протиснувшись между горячих труб. По просьбе кочегара взят нами. Сейчас его не узнать: учится в двух школах. Интеллект уже гораздо выше кочегарки.
Лебедева Леночка — шестой год. Попала к нам буквально замороженная с улицы — с тех пор проблема с почками и дефекацией. Папы нет, мама разгульничает, но что самое интересное есть бабушка и дедушка, но они не хотят возлагать на свои плечи такой крест. У нас научилась говорить. Второй год учится в музыкальной школе. Поет на церковных концертах и праздниках, обследовалась у «сердечных» профессоров на Рублевке. А мама может приехать разок за два месяца, привезти шоколадки, ухажера и все свои нецеломудренные привычки, которые смышленая малышка тут же списывает.
Сережа Китанин — 13 лет из Смоленска. Мама — инвалид по зрению. Больше родственников нет. По просьбе мамы он у нас.
Кирилл Черников из Электростали. Через полгода будет шесть лет. У него есть еще двое старших и мама, постоянно побеждаемая «зеленым змием». На каком основании он у нас? По просьбе соседей. А мы хотим сохранить его семью и помочь Кирюшке. А он талантливый, музыкальный, с художественным вкусом и отличной памятью мальчишка. Вот только речь нарушена, но мы постоянно ездим к логопеду, занимаемся с ним.
Саша Бехтеев из Южной Осетии. Из разрушенного интерната, живет у нас с женщиной, оформляющей на него опеку, по просьбе школы-интерната.
Надю Ильину нашли на улице в Тверской области, пытаемся что-то установить и найти, хоть какие-то концы. Что кроется за ее лукавыми черными глазами? Какие ужасы жизни она повидала?
Алексей Басов, живший у нас много лет по просьбе опекунши, в прошлом году поступил в Нижегородское кадетское училище. Ездим, навещаем, и кажется нам, что растет будущий офицер.
Людмила Илюхина много лет бывшая под опекой нашей монахини Капиталины. Выросла, окончила Епархиальную регентскую школу в городе Владимире. Сейчас работает, пытается создать семью. Ее сестра, на два года младше, также находящаяся в опеке, заканчивает коррекционную школу. Надеемся, что Валюшка будет учиться дальше по ее желанию на повара.
Практически каждую неделю нам или звонят о брошенных детях, или привозят их, а порой сами прибегают или приходят. Мы прикладываем все свои силы, чтобы помочь им найти родственников, помочь в каких-то организационных делах, найти документы, уж не говоря о медицинской или другой помощи.
Среди наших соратника и соработников: Павлово-Посадские хлебозавод и горпищкомбинат, Орехово-Зуевские завод «Карболит» и фирма «Славянский Пух», музыкальная школа и центр детского творчества города Электростали.
За годы жизни нашего прихода сложились очень хорошие отношения с районным департаментом образования и соседними школами. Может быть, в нарушение каких-то правил, но дети, попадающие к нам, сразу начинают учебу в школе. Не теряются недели и месяцы на бюрократические проволочки в поиске документов.
У нас имеется свое подсобное хозяйство, где трудятся наши матушки, и наши детки тоже несут там послушание. Коровы, свиньи, гуси, куры, 2 лошади. Есть своя пасека и к каждому медовому Спасу, наши дети во главе с матушкой Василией, накачивают по 50 и более килограмм меда.
При храме мы создали и кузню, в которой под руководством местных кузнецов наши парнишки постигают кузнечное искусство.
Не обделены наши воспитанники поездками и свежими впечатлениями. Только за прошедший год наши дети побывали в обоих московских цирках, в дельфинарии, у Юрия Куклачева, в театре «Практика», в подшефной воинской части, на соревнованиях МЧС, в Троице-Сергиевой Лавре, в Переславле-Залесском, московских храмах и монастырях. Посетили святыни ближнего Подмосковья.
Вся наша деятельность базируется только на добровольных пожертвованиях, поэтому поиски материально-финансовой поддержки являются постоянной головной болью настоятеля храма-игумена Амвросия, казначея-монахини Василии и директора детского корпуса-инокини Никиты. Поэтому мы обращаемся к Вам уважаемый Альберт Анатольевич, в надежде, что Вы сможете помочь, либо направить наши поиски в нужное русло.
С искреннем уважением и почтением!
С молитвой ко Господу о Вашем здравии и долгоденствии!
С благодарностью за труды Ваши, как литературные, так и христианские!
Игумен — о. Амвросий (Шевчук)
Р.S. Уважаемый Альберт Анатольевич! 20 лет назад, читая Ваши произведения, никогда не думал, что в реальной жизни придется обращаться к Вам с такими меркантильными просьбами. Но, тем не менее, я уверен, что многие люди, занимающиеся современной Россией, недетскими — детскими вопросами, были когда-то обожжены Вашим творчеством. И это не дает им спокойно почивать на диванчике с газеткой, а призывает к боевым действиям.
Детский фонд принял «Никиту» под свой патронаж
Писем с просьбами самого разного свойства в Детский фонд приходит очень много. Однако не все они столь предметно рассказывают хотя бы пунктирно, как церковь борется с одной из самых главных бед, к которой никак не может подступиться государство: беспризорностью и безнадзорностью.
В тот же день, как письмо пришло в Фонд, было принято решение о материальной поддержке детского дома «Никита», а на другой день председатель Фонда А.А.Лиханов выехал в деревню Бывалино Павлово-Посадского района Московской области.
То, что он увидел, и порадовало, и опечалило.
Порадовало то, что совсем недавно никому ненужные дети обихожены, жизнерадостны и трудолюбивы. Все учатся, все привыкают к домашним делам. И у всех с маленьких их душ спал тяжкий камень. К тому, что рассказал в своем письме игумен о.Амвросий, множество может быть дополнений. Например, история девочки, которой в «Никите» отметили день рождения – шесть лет. И наповал убивающая информация – до пяти лет у этой девочки не было даже свидетельства о рождении. Как же, спрашивается, можно верить в достоверность нашей статистики, в том числе статистики о сиротстве, – ясное дело, это смутные и недостоверные представления. Во время поездки председатель Фонда познакомился с уже почти взрослой девушкой, ей 17 лет. И все свои лета она со своей маманей перекати поле бродили по России, то там пристав, то тут пожив. Результат. За 17 лет она ни разу ни одного дня не училась в школе. И теперь монахини никитского храма готовят уже не девочку – девушку к сдаче экстерном экзамена за 1-3 классы начальной школы. Вот что такое настоящая, а не шумная, не показная борьба с беспризорностью.
У многих детей, которые здесь учатся, есть родители. Но лучше бы их не было, хотя грех такое говорить. Одну девочку (а это вторая дочь, первая в государственном детском доме) маманя бросила на руки прабабушке, а прабабушка слепая. Девочка побиралась, голодала, была не обихожена, и нашли ее в сугробе замерзающей...
Вроде бы можно сказать: честь и хвала о. Амвросию, его монахиням, добрым людям, которые помогают им. Но вот еще одна деталь. В храм приезжали представители прокуратуры и органов образования. У детского дома нет юридического лица, и таким образом дети там с точки зрения законников воспитываются незаконно. Представляете – незаконное спасение детей? Может ли быть абсурд абсурднее!
Российский детский фонд перечислил храму 50 тысяч рублей и привез разного рода подарков еще на 60 тысяч. Однако, мы это признаем, не это решает судьбу детей, спасут ребятишек о. Амвросий, его монахини и добрые люди, которые собрались под куполами бывалинского храма Великомученика Никиты. Им всячески помочь нужно. Ведь беспризорность, и особенно ее ликвидация – это не слова, не воззвания, не деньги, а «штучная», тонкая, многолетняя работа. Ведь каждому из 22 малышей нужна только любовь, к каждому из них обращенная.