Речь председателя Российского детского фонда Альберта Лиханова на вручении ему премии Людвига Нобеля в Константиновском дворце Санкт-Петербурга 30 марта 2014 года.
Уважаемые друзья и коллеги!
Первые мои слова, конечно, это слова благодарности тем, кто возродил премию Людвига Нобеля – «Русского Нобеля» и тем, кто представил меня к её соисканию и кто её мне присудил.
Принимаю эту награду как высочайшую общественную честь и буду стремиться к постоянному её оправданию.
Размышляя о смысле этой награды, о личности, чьё имя она носит, хочется произнести несколько слов в её, так сказать, дополнительное осмысление.
Мне кажется, в многообразии дел и творений Людвига Нобеля, на первом месте и тогда, и сейчас, - если приложить его труды к временам сегодняшним – не нефть, не его транспортировка и переработка выходят на первозначимое место, а высочайшая оценка им социальности труда.
Отдавать 40% своих доходов на улучшение жизни работников, на жильё для них, на больницы и школы, это не блажь богатого. А осмысление и реализация не только морального, но и технологического посыла: чем лучше чувствует себя работник и его семья, тем охотнее и сознательнее он трудится. В сущности, можно - уже тогда, в тех обстоятельствах! – можно было говорить о сближении труда и собственности, о снижении температуры социальных противоречий, не угасающих, увы, в наше время, о достойном распределении благ, когда организующий, управляющий, наконец владеющий, понимает, что возможности, попавшие ему в руки, Богом-то предназначены для всех, всем вручены, и ему, свыше данное поручение, есть право справедливости, равномерности и достойного распределения.
Эта мысль не нова. Она была осуществлена Людвигом Нобелем в России, как и целой плеядой русских промышленников конца 19 – начала 20 века. Но вот новая Россия, похоже, сплошь да рядом, забывая старое, снова наступает на лукавые грабли, то изобретая беззалоговые аукционы, то позволяя золотые парашюты, то просто загоняя деревенский люд в безвостребованность и смертельную пьянь.
Я говорю об этом с горечью, потому что многие десятилетия не только пишу о детстве, но и стараюсь помочь ему, твёрдо знаю, что детские беды – лишь зеркальное отражение социального расслоения, наступившего неравенства, зачастую вполне классового, как всегда рождающего ненависть.
Не судите меня строго, дорогие друзья, за то, что на сегодняшнем празднике, который происходит в духоподъёмных обстоятельствах победной Олимпиады и возвращения Крыма, я говорю о вещах больных.
Но может быть, как раз самое время быть реалистом, патриотом и дела, слова! Разве можно понять, как, почему, зачем надо закрывать в стране больше 5 000 малокомплектных деревенских школ, оптимизировать, соединяя со взрослыми, сотни детских библиотек, бессильно свидетельствовать до предела выросшую детскую безграмотность – дитя псевдоноваторского ЕГЭ, неостановимый суицид подростков, принёсший России 15 000 угасших жизней за пять лет! Только в зоне туберкулёзного риска сейчас 800 000 детей.
Опять мы первые в мире!
Я говорю об этом не для того, чтобы испортить настроение, друзья мои! А для того, чтобы утвердить: требование социальной справедливости практически осуществляющейся Людвигом Нобелем есть нравственная цель и духовное достояние нашей многонациональной интеллигенции. Неспроста Марина Цветаева написала такие строки, которые не только я избрал своим личным девизом:
Два на миру у меня врага,
два близнеца неразрывно слитых
– голод голодных и сытость сытых.
