На чтениях, которые перемещаются в университеты, библиотеки, школы и в которых принимают участие руководители области, города Кирова и районов, учёные и, конечно, дети и их учителя, речь идёт о социальной и духовной защите детства.
На чтениях выступил и А.А. Лиханов, речь которого о подменах духовных ценностей публикуется здесь.
О слове, воспитующем чувство.
Выступление на Х Лихановские
литературно-педагогические чтения
в Кирове, 11 ноября 2011 год.
Дорогие коллеги и друзья!
Уважаемые руководители области и города!
Прежде всего, сердечно благодарю за 10-е по счету, юбилейные литературно-педагогические чтения, обращённые к детству и его проблемам и наречённые моим именем.
Это высокая честь для писателя и сущностная помощь человеку, который пытается выстроить систему защиты детства в стране.
С самых первых чтений в Кирове я настоятельно повторял: давайте сосредоточимся на болезненных точках современного детства - его болях и печалях, а если мои книги становятся основой для суждений, то пусть оно сосредоточится на выработке нравственных ценностей, на обсуждении обязательств взрослых перед детьми.
Культура в целом и литература как один из её разделов обретая черты маскультуры, играют всё более значимую, хотя часто невидимую взрослым роль, увы, негативного свойства. Культурологи и социологи уже впрямую связывают диссонансное детское поведение, к примеру, с влиянием теперь уже не западных (то есть, не всегда западных), а восточных, японских мультфильмов. Наука статистика уже впрямую связывает аномальное поведение детского мира с экранной картинкой, транслируемой прямо в его сознание.
И здесь, извинившись за непомерно длинную цитату, я хотел бы представить вам фрагмент мышления, продемонстрированный нам на заседании Госсовета, посвященном культуре, где основным докладчиком, кстати, выступал наш Губернатор Никита Юрьевич Белых. Где-то уже к концу встречи там заговорили о детстве и слово взял Михаил Валентинович Ковальчук, академик РАН, директор знаменитого Курчатовского института, который (институт) всегда был средоточием интеллектуальных высот.
Но вот его речь, вслушайтесь.
М.КОВАЛЬЧУК: Я хотел бы обратить внимание на следующее обстоятельство. Мы обсуждаем развитие творческих способностей у детей. Но мне представляется очень важным такой аспект. Надо понимать, что мы живём в совершенно другое время. И методы, которыми мы привыкли вести эту деятельность, сегодня практически непригодны. Дмитрий Анатольевич (президент -А.Л.) сказал две очень важные вещи в начале, когда говорил про гаджеты и книги. Я хочу сказать, что я человек уже поживший и косный в этом смысле. Но я, например, в дороге пользуюсь вместо книг этим букридером. Это на редкость удобно. Причём когда я хотел расширить его память, человек, который мне это продавал, сказал: «Ленинская библиотека мала по сравнению с тем, что Вы можете записать сюда. У Вас неограниченные возможности». Это первый тезис, то есть новые средства, о которых Вы говорили, важны.
Вторая вещь такая. Я смотрю на детей, на своих внуков. На детей уже смотреть поздно, смотрю на внуков. И внуки смотрят какой-то ужас по телевизору: «Черепашки-ниндзя», я не знаю, «Бэтмен» - черт-те что. Я посмотрел все эти фильмы, и у меня волосы встали дыбом. Я сделал простую вещь: я пошел, купил мультфильм «Серая Шейка» и «Пятнадцатилетнего капитана», посадил внука, ему было лет тогда десять- одиннадцать, включил телевизор и заставил его это смотреть. Первые пять минут он сидел, испытывая уважение, видимо, к моим сединам, я сам сидел, но минут через десять, когда я наблюдал, как в течение десяти минут замерзает лунка и лиса пытается подобраться к этой штуке - действия ноль, я выключил телевизор и сказал: «Извини, Степа, я никогда больше не буду тебя заставлять это смотреть». Я это сказал к чему? Я это сказал только к тому, что наши с вами дети и внуки уже живут в совершенно другом событийном и понятийном мире. И надо понимать, что их надо готовить к другой жизни. Дмитрий Анатольевич, Вы сказали, что через пять лет сегодняшние школьники будут работать по тем специальностям, которых нет. И я хотел бы пристроиться в фарватер этой фразы и сказать вот что: мы в Курчатовском институте сейчас создаем, заканчиваем создание не имеющего мировых аналогов центра НБИК - конвергентных наук и технологий. Но я хочу сказать, меня к этой мысли подтолкнула одна детская книжка английского издательства. Я, читая её внучке, увидел, что человек представлен в виде шести раздельных систем - экологическая, система очистки мусора, переваривания и так далее. То есть каждая наша система (кровоснабжения, допустим, пищеварения и прочее) - это есть некая машина, скелет механический и так далее. Есть игрушка такая же, в которой эти системы как отдельная вещь. Они готовят детей книгами и игрушками к тому миру, который мы с вами должны создавать. И это очень важная вещь. Не «Серая Шейка», не даже «Пятнадцатилетний капитан».
И в этой связи мне хотелось бы сказать, что сейчас, сравнивая западные фильмы, в частности детские, я могу сказать, как бы мы их ни осуждали, они готовят человека к жизни в будущем. А то, что мы в основном имеем, - к жизни в прошлом. И это существенный вопрос. Это первый тезис.
И последнее. Я бы хотел сказать, что это означает. Вот научно-популярная литература...журнал «Квант», который Кикоин начал издавать, и с академией активно эта деятельность шла. В чём проблема? Когда начался научный бум, научно-популярной литературы в мире было очень мало, и мы в Советском Союзе начали разворачивать эту деятельность. Журнал «Наука и жизнь» имел тираж миллион экземпляров. Журнал «Квант» имел 500 тысяч, журналы «Техника молодёжи», «Знание - сила», «Химия и жизнь» имели тираж в сотни тысяч. Сегодня журнал «Квант» имеет тираж 300 экземпляров, журнал «Наука и жизнь» - 40 тысяч, все остальные журналы на уровне нескольких тысяч. Но при этом, я взял сводку, все американские, западные научно- популярные журналы, которые появились вслед нашим журналам, все сохранили миллионные тиражи.
То есть я просто хочу сказать: мы как бы взяли и сами вынулись из этого поля и сами создали эту систему. Поэтому мне представляется крайне важным, говоря о развитии творческих способностей детей и подготовке их к жизни в будущем, которое неточно понятно, уделить особое внимание научно-популярным... Литература - как её будут читать? Через букридер, гаджет или книгу - это второй вопрос, но этому надо уделить внимание.
И без влезания в эту нишу государства, без продуманной государственной политики, подписки каждой школы на эти журналы и прочего, без создания базы мы не сдвинем это с места. А не сдвинем - не будет среды, и будут смотреть либо «Ниндзя», либо «Бэтмена», либо «Серую Шейку» замерзающую.
Что ответил президент?
Д.МЕДВЕДЕВ: Я в итоге так и не понял всё-таки, что полезнее: «Ниндзя» или «Серая Шейка»? Потому что и то плохо, и то вроде плохо. Ну ладно...
Президент признался, что не понял. Но многие ныне поняли, в том числе, с вашего позволения, и я.
Господин Ковальчук, являющийся академиком и, как говорят, уже пытавшийся избраться в Президенты этой академии - очень серьёзный персонаж! - славно выразился в своей речи о самом себе: «Мы как бы взяли и сами вынулись из этого поля и сами создали эту систему».
На всё на это можно было бы махнуть рукой, у нас сегодня много суесловия и чем выше уровень говорящих, тем, к сожалению, безапелляционнее суждения.
Но тут некий начальник аж от ядерной энергии не только обобрал своего собственного внука, не дав досмотреть ему наш мультфильм «Серая Шейка» по рассказу величайшего Мамина-Сибиряка, но и принялся не за свое дело - отнимать у классической детской литературы ее важнейшую суть - чувство сопереживания слабому, беззащитному, которое есть синоним пробуждения любви.
Видимо, этому авторитетному физику было желательно, чтобы поскорее «лунка» замерзла (это, кстати, вовсе не лунка, а медленно замерзающая часть водоема), и лиса просто схватила бы Серую Шейку - что там, понимаете, ведь реализм материализма правдив и жесток - слабые погибают, сильные побеждают. Он не понял сам и не дал понять своему внуку, что угроза жизни Серой Шейке и постепенность приближения этой угрозы носит смертельный смысл, суть обреченности, и у Мамина-Сибиряка, точно чувствующего правду жизни, оставался единственный путь - показать нарастающее несовпадение: пруд замерзает, а сломанное крылышко Серой Шейки никак не срастается. В детском сердечке - да и не только в детском, во всяком неравнодушном, сострадающем, любящем сердце возникает так необходимое всякому человеку, особенно растущему, желание помочь шейке, защитить от хитрой лисы, желание справедливости и спасения. И здесь - это продлённое воспитующее состояние, а не «долго замерзающая лунка».
Увы, академик, обладающий, похоже, слоновьей чувствительностью, ничего не поняв сам, даже, наверное, в собственном детстве не испытав чувства сострадания, тщится к научности своих выводов, которых кроме как лженаучными не назовёшь. Повторю его довод: «...сравнивая западные фильмы, в частности, детские, я могу сказать, как бы мы их ни осуждали, они готовят человека к жизни в будущем. А то, что мы в основном имеем - к жизни в прошлом».
Услышали приговор, вынесенный всем нам?
Сострадание, жалость, любовь, желание помочь, нравственность в широком смысле, это из прошлого. И «Серая Шейка» впридачу с «Пятнадцатилетним капитаном» в будущее не помещаются. Это все лишнее.
Нужное - технические и технологические знания. Но это же разные, не противоречащие друг другу вещи! Ковальчук всуе поминает академика Кикоина, с которым мне приходилось общаться. Как с математиком Сергеем Львовичем Соболевым, создателем Сибирского Академгородка Михаилом Алексеевичем Лаврентьевым, генетиком Дмитрием Константиновичем Беляевым, физиком-ядерщиком Андреем Михайловичем Будкером. Общаюсь и с ныне здравствующим Жоресом Алферовым, Юрием Журавлевым, Лео Бакерия. Каждый врозь и все сообща, они бы дружно удивлялись однобокому технократизму нынешнего теоретика этических воззрений, особенно таких, какие стыдно слышать: «Литература - как её будут читать? Через букридер, гаджет или книгу - это второй вопрос...».
Но для меня это вопрос первый. Вдаваться в дебаты смысла нет, тем более, что в них активно позиционируют себя те, кому, в силу их, в том числе политического положения, лучше бы промолчать, если они не хотят усилить и без того аварийный крен духовности и развития, который обрела страна.
Но здесь - вполне очевидно очередное и весьма насильственное давление на культуру, на книгу как таковую, на литературу. На суть нравственного самосознания ребенка.
Скажу со всей прямотой: если бумажное книгоиздание прекратиться (а дело к тому), я как писатель не стану работать на гаджет. Это враждебное мне понятие и смысл. Это выхолащивание и смысла, и души.
Сегодня утром мы открыли новую мемориальную доску на здании бывшей 9-ой школы, где беспримерно долго - 70 лет! - работала великая русская учительница Аполлинария Николаевна Тепляшина, в годы войны удостоенная второго ордена Ленина за свой поразительный труд. Я так яростно защищаю Серую Шейку потому, что это моя любимая учительница, читая нам вслух блистательную притчу Мамина-Сибиряка, уточнила то, чему учила книга: умейте жалеть, умейте чувствовать не только свою, а чужую боль. Только тогда вы станете людьми.
Если же прибавить к сказанному, что «Серая Шейка» лишь одна из цикла «Алёнушкины сказки», которую страдающий отец написал для своей дочери Алёнушки, болевшей церебральным параличом, волшебное кольцо благородства смыкается, и очень ясно становится, зачем больной девочке, как и всем, ждущим утешения, нужна великая надежда, даруемая любовью и культурой.
Нет не книги об устройстве наших организмов и технологической организации жизни, якобы обращенные в будущее и якобы обучающие как жить, спасут моральные принципы русского общества, а только надежда во спасение, сочувствие и рука помощи, протянутая сильным - слабому.
Альберт Лиханов
